Стоит ли покупать квартиры в новостройках Апрелевки?

У этого термина существуют и другие значения, см. Апрелевка (значения).

К:Населённые пункты, основанные в 1899 году
Апре́левка

— город в России (с 1961) в Наро-Фоминском районе Московской области[3]; крупнейший населённый пункт муниципального образования «городское поселение Апрелевка»

Население города — 25 205[2] чел. (2016).

Апрелевка находится на берегу реки Десны[3], в 42 км к юго-западу от города Москвы и в 28 км к северо-востоку от города Наро-Фоминска[4]. Железнодорожная станция на линии Москва — Калуга Московской железной дороги.

Содержание

• 1 История
• 2 Население
• 3 Экономика
• 4 Транспорт 4.1 Железная дорога
• 4.2 Автобусы
• 4.3 Автомобили

Уровень комфорта города Апрелевка 13.5 из 20

Читать дальше:

Где работать жителям Апрелевки Экологическая ситуация в Апрелевке Сколько стоит вторичка в Апрелевке? Весна в Апрелевке и другие новостройки

История

27 сентября 1899 года была открыта станция Апрелевка Московско-Киевско-Воронежской железной дороги. Название станции дала усадьба Апрелевка, принадлежавшая писателю Николаю Николаевичу Златовратскому (1845—1911), а усадьба, в свою очередь, названа по имени речки Апрелевки. Речка значилась на карте с 1850 года. В прошлом речка называлась Опреловка, Апреловка, название связано со словом «прелый»[5].

В 1899 году помещик О. С. Дубович основывает кирпичный завод. В 1910 году немецкие промышленники Готлиб (Богдан) Молль, Альберт Фогт и Август Киберт строят фабрику по изготовлению граммофонных пластинок «Метрополь-Рекорд». В 1918 году фабрику национализировали и переименовали в Апрелевский .

В 1935 году Апрелевке присвоен статус рабочего посёлка. В 1961 году Апрелевка стала городом районного подчинения[6].

В 2004 году в состав города были включены деревня Мамыри и посёлок Фрунзевец[7].

В 2005 году в связи с реформой местного самоуправления город Апрелевка стал центром муниципального образования «Городское поселение Апрелевка»[8].

Городское поселение Апрелевка образовано в 2005 году в территориальный состав, которого вошли деревни: Афинеево, Першино, Мартемьяново, Кромино, Хлопово, Тимонино, Малые Горки и Санники. К тому времени Мамыри и посёлок Фрунзовец уже являлись частью этого города. Образованный посёлок Фрунзовец ранее в народе называли просто «Дачи Генштаба». Земли под дачи здесь осваивались давно, облюбовали их, в том числе и артисты Большого драматического театра. Между тем, железнодорожная платформа «Дачная» расположенная рядом, ранее называлась «Кетрица». Именно такое её название указано и в справочнике «Населённые местности Московской губернии на 1912 год» 1911 года издания. К истории платформы «Кетрица» мы ещё вернёмся, а пока продолжим рассказ об Апрелевке.

Самым старым населённым пунктом этого поселения является Афинеево, упомянутое ещё в Духовной грамоте Ивана Калиты, содержащей строки: «… что есмь купил у Афинея, то даю сыну своему Ивану». А уже сын Калиты князь Московский и великий князь Владимирский Иван Красный в своей духовной грамоте напишет: «А село Афиньевское князю Ивану». Из «Загородской десятины» братьев Холмогоровых 1884 года издания известно, что в Афинеево была вотчина «Ивана Патрикеева сына Милюкова». Впоследствии она стала приданым его дочери Марьи. В 1627 году Афинеево пустошь на реке Малой Пахре являлась землевладением Петра Степановича Корсакова, который построил здесь барский дом и поселил крестьян. Но затем усадьба в Афинеево им была заложена Петру Даниловичу Протасьеву, ставшему в 1646 году её следующим обладателем. Ну, а в 1671 году усадьбой Петра Даниловича стал владеть его сын Александр, а за ним и внук окольничий Михаил Александрович Протасьев. Михаил Александрович в 1704 году начал строить ныне существующую каменную церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи с приделом святителя Алексея митрополита Московского. А через пять лет её построили и в 1709 году освятили. Дочь Михаила Александровича – Любовь Михайловна, выйдя замуж за Петра Афанасьевича Юшкова, получила Афинеево в качестве приданного. Но в 1761 году это село она продаёт Анне Семёновне жене Ивана Михайловича Волынского. От Анны Семёновны Афинеево переходит к её сыну Егору, а после уже достаётся и внуку, положившему начало строительства в селе барского дома, соединённого с церковью. На рубеже XVIII-XIX веков селом Афинеево стал владеть московский предводитель дворянства Иван Васильевич Ступишин. При нём усадьба расширялась и обустраивалась: были созданы сообщающиеся друг с другом пруды с искусственными островами, высажен липовый парк, а дорога к Москве обсажена берёзами. К церкви Ступишин пристроил колокольню и портики.

До 1839 года Афинеевым владел журналист, писатель, коллекционер и издатель Павел Петрович Свиньин. Большой любитель и собиратель русских древностей, а так же предметов искусства ему удалось собрать богатую коллекцию картин, портретов, монет, медалей, рукописей и книг. Но из-за материальных затруднений в 1834 году Павел Петрович вынужден был продать её. Он вывез из Афинеево всё ценное, а дом в усадьбе продал под слом. Следующими владельцами Афинеево стали Мусины-Пушкины и А.С. Степанов. В конце XIX в. село приобрёл купец Ступин, а вначале XX в. другой купец Н.Н. Власов, который выстроил здесь каменный дом. В 1913 г. усадьбу в Афинеево купил Алексей Александрович Бахрушин (1865 – 1929), общественный деятель, промышленник, создатель Театрального музея в Москве. Он был женат на Вере Васильевне, урождённой Носовой (1871 – 1942). По имени супруги Алексея Александровича усадьба была названа «Верино». Но, в 1916 году усадебный дом подвергся пожару, и Бахрушины его уже не восстанавливали. Алексей Александрович до конца своих дней снимал дачу в Малых Горках рядом с Афинеевым, где и скончался.

Недалеко от Афинеево и Апрелевки лежит в прошлом село, а сейчас деревня Мартемьяново. У Холмогоровых в «Загородской десятине» написано, что ещё в 1627 году на старом Георгиевском погосте на речке Малой Пахре при впадении в неё речки Крапивенки стоял деревянный храм Великомученика Георгия с приделом преподобного Сергея Радонежского. Окрестные земли в то время принадлежали боярину, князю Ивану Фёдоровичу Троекурову. В 1632 году новопостроенная церковь значилась при селе Мартемьяново, в вотчине боярина, князя Бориса Ивановича Троекурова. В селе было – 5 дворов людских, 4 крестьянских и 5 бобыльских. По смерти Бориса Ивановича селом стал владеть его сын князь Иван Борисович. Деревянная церковь Великомученика Георгия имела пределы преподобного Сергия и мучеников Гурия Самона и Авива, «образа … и все строение церковное вотченниковы». В 1704 году село стало принадлежать вдове князя Ивана Ивановича Троекурова, княгине Настасье с детьми Алексеем, Петром и Александром Ивановичами, а также вдове князя Фёдора Ивановича Троекурова Ирине с её дочерью, княжной Прасковьей. В то время в селе уже стояли две деревянные церкви: ветхая

Великомученика Георгия, а другая не освещена. В 1709 году старая церковь сгорела. В 1728 году усадьбой в Мартемьяново владел князь Алексей Иванович Троекуров, с 1732 г. – его вдова Екатерина Григорьевна (во втором браке Соковнина), а потом дочь князя Екатерина Троекурова. Село стало её приданым, когда она вышла замуж за графа Владимира Семёновича Салтыкова. В 1773 году их дети Сергей, Пётр, Алексей и вдова их старшего брата Николая, Анна Сергеевна, произвели раздел. Село Мартемьяново досталось Анне Сергеевне с дочерями Марьей и Прасковьей. Прасковья Николаевна Салтыкова вышла замуж за Дмитрия Александровича Гурьева. Дмитрий Александрович министр финансов (1810 — 1823), член Государственного совета, действительный тайный советник, в 1806—1825 годы он ещё и министр уделов. С именем Гурьева связывают изобретение знаменитого кушанья — гурьевской каши. В 1890 году Мартемьяново стало усадьбой владельца суконной фабрики Сергея Васильевича Ганешина.

О деревне Мамыри, в материалах межевания земель Московской губернии XVIII века, есть сведения, что сельцо Мамырева, а именно так оно называлось, Московского уезда, Гоголева стана являлось владением вдовы Натальи Николаевны Волынской и её детей. В самом этом сельце проживало в то время всего 20 душ. Рядом с её землями в сельце Горки, Московского уезда Гоголева стана, а сейчас Малые Горки, было владением генерал — майора Преображенского полка

Петра Михайловича Николева, происходившего по преданию от Давида Николь де Мануара, выехавшего из Франции в Россию, где принял православие. Затем Горками владеет его сын Николай Петрович Николев, более известный, в то время как поэт и драматург. В этом сельце было 20 дворов и 50, проживающих душ. Граница между владениями Волынской и Николева проходила примерно по линии, пересекающей Апрелевку нынешней железной дороги. В то время, на занимаемой ныне территории бывшего Апрелевского завода грампластинок (АЗГ), лежала деревня Мерлинка, которая тоже принадлежала Николевым. В ней было 20 дворов и проживало 50 душ. Единственная дочь Николая Петровича Николева вышла замуж за Кругликова, о чём напишет в своих воспоминаниях Юрий Алексеевич Бахрушин, сын последнего владельца усадьбы в Афинеево А.А. Бахрушина. И с той поры наследники Кругликова являлись владельцами Горок (Малых Горок).

Сельцо Санники из тех же материалов межевания, проведённого 7 июля 1769 г. было общим владением вдовствующей графини Екатерины Алексеевны Салтыковой, лейб-гвардии Преображенского полка капитана-поручика, светлейшего князя Матвея Дмитриевича Кантемира и его супруги, княгини Аграфены Яковлевны и вдовствующей полковницы Натальи Алексеевны Козицкой. Там, где расположен поселок, Победа поперёк нынешней железной дороги, проходила граница владений Николева и пустошью Меленки Никитинская, принадлежащей уже упомянутой графине Салтыковой, князю Василию, княжнам Настасье и Прасковье детям Долгоруковых. Мамырями (Мамырево, Приютино) после владения наследниками Н.Н. Волынской в середине XIX века стала владеть надворная советница О.С. Клименкова, потом – Аверкиев, в 1890 г. – дворянин Фёдор Ефимович Клейст, затем – Ольга Савельевна Дубович и её наследники, владельцы созданного здесь до революции 1917 года кирпичного завода. Но следует добавить, что в некоторых справочниках середины XIX века есть сведения, что сельцо Мамыри находилось на речке Опреловке. Однако можно полагать, что это ошибка или простая опечатка авторов этих справочников, в которых, например, вместо села «Малая Нара», написано «Малая Нора», а вот на карте Шуберта 1860 года издания указана река Апрелевка, а не Опреловка. Практически высыхавшая в летний период и превращавшаяся в ручей эта речка, во время весеннего паводка в апреле месяце оживала в полную силу. Такое название она имеет и на «Гидрографической карте Московской губернии» 1926 года. А вот откуда взяло своё название сельцо Мамыри, называвшееся прежде Приютино? По этому поводу существуют несколько романтических легенд. По одной из них некий француз влюбился в русскую девушку Машу и называл её «ма Мари». По другой – богатая помещица вышла замуж за француза, подарила ему деревню и написала в дарственной «мон мари» («моему мужу» – франц.). Но, есть и другая более вероятная версия. Слово «мамырь» на языке эвенков, в прошлом тунгусов, живущих и ныне за Большим Камнем (Уральскими горами), означает «болото», «заболоченное место». И не Демидовы ли владельцы заводов и рудников на Урале и Алтае владельцы усадьбы Петровское, рядом с которой, через Бурцево, как и через Мамыри проходила дорога, связывающая Москву с Боровском, занесли в разговорный обиход это слово и дали тем самым новое название сельцу вместо прежнего наименования – Приютино? Упоминание о Приютино содержит в себе и аннотированный каталог А. Б. Чижкова «Подмосковные усадьбы». Между тем, видимо не следует убеждать жителей Апрелевки, что и в нынешнем веке, далёком от XVIII столетия территория их города местами остаётся заболоченной.

Безусловно следующим этапом роста Апрелевки стало строительство железной дороги и станции, что повлияло на её промышленный рост, где было освоено не только производство кирпича, но и создание граммофонной фабрики по выпуску музыкальных пластинок, превратившейся в советское время в одно из крупных предприятий в стране.

А начиналось всё с того, что ещё в 1892 году правление Киево-Воронежской железной дороги, а вместе с ними и общественность Калужской губернии обратились к правительству с ходатайством о строительстве железной дороги, которая связала бы Калугу с Москвой. Но это первое обращение калужан и общества Киево-Воронежской железной дороги было отклонено. Возрастающая необходимость связи центра страны с её юго-западными районами, заставила правительство вернуться к этому вопросу вновь. И уже в 1895 году разрешение на строительство железной дороги от станции Брянск-Льговский на Сухиничи, Калугу, а затем через Малоярославец и торговое село «Нары-Фоминския» (ст. Нара) до Москвы было получено. А уже 1 августа 1899 года состоялось её открытие, и из Москвы в Брянск отправился первый почтово-пассажирский поезд. В Апрелевке была построена железнодорожная станция. Почему она получила название «Апрелевка», по названию одноимённой речки, а не «Мамыри» близлежащего к ней селения ответить трудно, как и о станции «Нара» с протекающей через село Наро-Фоминское одноимённой рекой. В начальный период эксплуатации железной дороги, проходящей по территории Верейского уезда, на ней было всего две железнодорожные станции «Нара», «Апрелевка» и один «Разъезд № 13». Другие станции и полустанки появились позднее, среди которых была и железнодорожная платформа «Кетрица», появившаяся в начале XX века. По материалам межевания в 1766 – 1771 годов земель Московской губернии, Владимиром Святославовичем Кусовым – учёным – картографом и историком была составлена книга-справочник с приложением карт, называющаяся «Земли Московской губернии в XVIII веке: Карты уездов. Описания землевладений. — М., Изд. дом «Московия», 2004». В ней есть и карта межевания Верейского уезда XVIII века. Если взглянуть на неё, то можно определить, что нынешняя железная дорога с платформой «Дачная» проходит примерно как раз по границе между землевладельцами села Бурцево и сельца Красково. Бурцево с землями площадью в 356 десятин и 1468 сажень принадлежало в то время гвардии капитану поручику Василию Андреевичу Плохово, а затем после его смерти жене Софье Михайловне. По восточной стороне от железной дороги, эта земля граничила с общим землевладением в 345 дес и 1707 саж при сельце Красково генерала–поручика, князя Алексея Семёновича Козловского и лейб-гвардии Семёновского полка секунд майора, князя Матвея Алексеевича Гагарина. При межевании 8 июля 1769 года часть территории площадью в 27 десятин или 29 га от владений сельца Красково была отмежёвана в государственные дачи. Видимо она была спорной между помещиками, не имеющих документов на её пользование, и в соответствии с Инструкцией межевания, утверждённой Екатериной II эти земли отходили государству, осуществлявшего над ними свою опеку. На современной карте «отмежёванная под государственные дачи» земля от платформы «Дачная — Кетрица», охватывается лишь частью современного посёлка «Фрунзовец». Вместе с тем, к настоящему времени сельцо Красково не сохранилось. А находилось оно, недалеко от нынешней деревни Кромино. Само же Кромино, а в прошлом сельцо являлось владением поручика Петра Алексеевича Зюзина с землевладением в 177 дес и 478 саж. Из справочника «Населённые местности Московской губернии на 1912 год» можно узнать, что на землях вокруг Селятино, Алабино, Бурцево и Апрелевки, кроме дворянских усадеб располагались многочисленные дачи. При том же сельце Кромино были дачи: С.А. Златовратской, В.М. Михайлова, А.П. Синициной, А.Е. Христофорова, М.Э. Кетриц. Из этих владельцев не может не вызывать интереса С.А. Златовратская. Не родня ли она известному писателю Николаю Николаевичу Златовратскому владельцу усадьбы «Апрелевка», располагавшейся на одноимённой реке, по другую сторону платформы «Дачная — Кетрица»?

Но, к Златовратскому и его усадьбе мы ещё вернёмся. Другая не менее загадочная фамилия Кетриц с инициалами «М.Э». В Российской истории известен дворянский род, с фамилией Кетриц происходивший из Саксонии. Основателем его был Вольф-Зигфрид фон-Кетриц в своём прошлом польско-саксонский вице-канцлер, а потом и канцлер княжества Ангальт-Цербстского. Видимо это его потомки фон-Кетрицы приехали в Россию вместе, либо вслед за Екатериной II, урождённой Софии Августой Фредерикой Ангальт-Цербстской. Найти лиц с фамилией Кетриц, близких по инициалам к «М.Э.» удалось немного. Среди них: Кетриц Бернгардт Эрнестович (1849 – 1923) чиновник министерства юстиции, с 1891 года секретарь Петербургского комитета грамотности. В своё время привлекался по делу народника Нечаева, но за недостатком улик был освобождён; Кетриц Юлий Эрнестович (1862 – 1917) генерал-лейтенант военно-морского судебного ведомства, председатель военно-морского суда, расстрелян матросами в Севастополе на Малаховом кургане; Кетриц Валериан Эрнестович (1838-1907) инженер путей сообщения и старший инспектор российских железных дорог. Лишь только в алфавитном списке Саратовской губернии за 1893 год удалось встретить М.Э. Кетриц. Но, имеет ли он или она отношение к даче в Кромино? Однако, не вызывает сомнения, что сама платформа «Кетрица» получила своё название от М.Э. Кетриц, по примеру устройства Фёдором Владимировичем Шлиппе полустанка «Зосимова Пустынь», о чём он, находясь в эмиграции, напишет в своих воспоминаниях. Женившись в 1901 году и став владельцем усадьбы в Быкасово (Бекасово) Шлиппе добился разрешения на постройку полустанка, в близком от неё месте, внеся на его устройство и строительство домика для сторожа 3 тыс. рублей. Ну, а для того, чтобы полустанок назывался «Зосимова Пустынь» испросил на это разрешение у игуменьи располагавшейся недалеко Троице-Одигитриевской Зосимовой Пустыни. Так и появилась железнодорожная платформа «Зосимова Пустынь». Вероятней всего, что-то подобное могло быть и с появлением платформы «Кетрица». Возможно, и для М.Э. Кетриц добираться до железной дороги от своей дачи в Кромино, было удобнее к устроенному его или её стараниями полустанку, чем ехать до станции Апрелевка. Вот отсюда и название платформы «Кетрица». Возможно, что и Валериан Эрнестович Кетриц инспектор российских железных дорог мог иметь к этому отношение. Ну, а из справочника «Железнодорожные станции СССР» М., Транспорт, 1981 г. нынешнее своё название платформа «Дачная» получила лишь в 1959 г.

Ну а теперь о не менее известном в Апрелевке месте усадьбе Николая Николаевича Златовратского писателя-народника, располагавшейся недалеко от платформы Кетрица, у реки Апрелевка. До постройки своего дома в 1892 году на приобретённом земельном участке семья Златовратского летом жила во флигеле, принадлежавшем владельцу усадьбы в Бурцево тайному советнику Вячеславу Симфорионовичу Кохманскому. В своих воспоминаниях дочь Николая Николаевича Софья писала: «Каменный дом потонул в широко разросшихся кустах белой и лиловой сирени. Высокие тёмные кедры возносили свои остроконечные верхушки и на фоне белых стен дома казались похожими на кипарисы, что придавало не совсем обычный вид – южный вид – русской усадьбе». Именно у Кохманского Николай Николаевич и купил из его владений земельный участок. Свою усадьбу с построенным деревянным домом Златовратские по названию реки назвали «Апрелевкой». Семь летних сезонов жил и работал на даче Златовратского И.А. Белоусов, автор книг «Литературная Москва» и «Литературная среда». Сам Николай Николаевич родился в 1845 г. во Владимире в семье письмоводителя канцелярии, предводителя дворянства – выходца из среды духовенства. В 1864г. окончил Владимирскую гимназию. Ещё, будучи гимназистом, приобщился к чтению и познакомился с произведениями В.Г.Белинского, Н.А.Добролюбова, Н.А.Некрасова, М.Е.Салтыкова-Щедрина, с «Колоколом» А.И.Герцена. Причём даже сам выпускал рукописный журнал «Наши думы», сочинял стихи. В 1864–1865 Златовратский учился на историко-филологическом факультете Московского университета, в 1865–1866 – на механическом отделении Петербургского технологического института, который оставил из-за крайней нужды. Работал корректором в газете «Сын отечества». В 1866–1884, публиковался в «Отечественных записках», «Искре», «Будильнике», «Неделе», «Русской мысли». А в 1879 году Николай Николаевич стал одним из организаторов и редактором журнала «Русское богатство». В 1890-е годы активно выступает с публицистическими сочинениями в журналах «Семья и школа», «Вестник воспитания», участвует в создании «Настольного энциклопедического словаря» братьев А.Н. и И.Н.Гранат. В дни Декабрьского вооруженного восстания 1905 в его московской квартире находился штаб одной из боевых дружин. В 1909 году Златовратского избирают почетным академиком по разряду изящной словесности. Им написаны автобиографические рассказы и воспоминания о Тургеневе, Некрасове, Добролюбове. Он был знаком с писателями той эпохи — Чеховым, Короленко, Толстым. Умер Златовратский в Москве 10 (23) декабря 1911года.

В 1910 году приехавшим из Германии в Россию Богданом Моллем рядом с железнодорожной станцией Апрелевка основывается фабрика по производству граммофонных пластинок, под маркой «Метрополь рекорд». Сам Молль имел в Калужской губернии три завода по производству эмалированной посуды. Для нового затеянного им дела были приглашены из Германии специалисты по звукозаписи Август Киберт и Альберт Фогт. Фабрика получила новое название «Молль, Киберт и К». Объединившись с немецкой дела по производству граммофонных пластинок на фабрике пошли в гору. В советское время это предприятие называлось «Апрелевский завод грампластинки памяти 1905 г.». Ну, а в 1964 году в СССР была создана , в структуру которой вошёл и Апрелевский завод, превратившись при этом и в градообразующее предприятие. Свой статус города, как известно Апрелевка получила в 1961 году.

Вместе с тем, рассказывая о строительстве железной дороги, её станциях «Кетрица» и «Апрелевка» (платформа «Победа» была открыта в 1951 г.) нельзя не остановиться и на истории строительства Киевского шоссе, проходящего через всю территорию Апрелевского городского поселения. Начиналось всё с того, что Постановлением ЦИК и СНК СССР от 28 октября 1935 г. в НКВД СССР передали Центральное управление шоссейными и грунтовыми дорогами для автомобильного транспорта, в котором было сосредоточено все автодорожное хозяйство страны (строительство, ремонт и эксплуатация). Его местные органы передавались органам НКВД по территориальности. А в январе 1936 г. был издан приказ, по которому со всех строящихся и ремонтируемых дорожных объектов снимались все вольнонаемные рабочие и служащие. Вместо них для строительства и обслуживания дорог привлекались специально организуемые для каждого объекта осуждённые колоний из системы территориальных подразделений ГУЛАГ. Через месяц для обслуживания двух порученных ЦУДОРТРАНСу (вскоре переименованному в ГУШОСДОР) крупнейших автодорожных строительств, имевших стратегическое значение, было отнесено и шоссе Москва–Киев, в этих целях организовали Калужский исправительно-трудовой лагерь в непосредственном подчинении ГУЛАГ. Среди осуждённых было немало, привлечённых по статье 58 УК РСФСР («Контрреволюционная деятельность»). Лишь в последние десятилетия стало известно, что сажали миллионами невинных людей по этой статье УК РСФСР. После принятого Постановления ЦИК и СНК СССР о передаче в НКВД СССР управления шоссейными и грунтовыми дорогами Генеральным комиссаром государственной безопасности Генрихом Григорьевичем Ягодой 5 февраля 1936 года издаётся Приказ НКВД СССР № 0050 «О строительстве автомагистралей»: Москва – Киев – с окончанием её строительства в 1937 году (без черного покрытия) и Москва – Минск – с окончанием в 1936 году (без черного покрытия). В приказе указывалось, что эти автомагистрали имеют огромное народно – хозяйственное и оборонное значение.

Возлагалась эта работа на комиссара государственной безопасности 3-го ранга Бермана Бориса Давыдовича, начальника ГУЛАГа НКВД СССР. Но 25 мая 1937 года его арестовали, и 16 июля 1938 года приговорили к расстрелу. Реабилитировали в 1956 году.

Кроме того, приказом 0050 предусматривалось возложить ответственность за составление проектов, смет и планов строительства работ на Первого начальника ГУШОСДОРа, комиссара госбезопасности 1-го ранга Георгия Ивановича Благонравова. Его также арестовали 25 мая 1937 года, расстреляли 16 мая 1938 года. В 1956 году реабилитировали.

Несколько ранее ареста Бермана и Благонравова в апреле 1937 года, «ввиду обнаружения антигосударственных и уголовных преступлений», арестовали самого Генриха Ягоду, который был расстрелян 15 марта 1938 года. Но в отличие от Бермана и Благонравова, его так и не реабилитировали.

При этом мы уже никогда не узнаем тех осуждённых поимённо, принимавших участие в строительстве Киевского шоссе и, возможно, расстрелянных или сгнивших заживо в других лагерях ГУЛАГА или на обочине, строящейся к Москве автотрассе. Но, к началу 1941 года и Великой Отечественной войны строительство Киевское шоссе ещё полностью не было завершено. Оставалось лишь довести до конца некоторые его участки в районе Внуково и Москвы. А в памяти жителей города Наро-Фоминска о строительстве этого шоссе заключёнными, сохранилось лишь в наименовании моста через реку Нара, называемым в народе по настоящее время «Тюремным», который за всю свою более 77-летнию историю не раз перестраивался.

Не менее интересные сведения об Апрелевке и близлежащей от неё деревне Горки можно почерпнуть из путеводителя «Дачи и окрестности Москвы», Мосрекламсправиздат, 1930 года. Они дают определённое представление, об Апрелевке, как о небольшом рабочем посёлке, где располагались в то время всего два завода по производству кирпича и граммофонных пластинок. Вот лишь некоторые строки из этого путеводителя: «Пос. Апрелевка насчитывает 40 домов. Близость двух заводов превратила его главным образом в рабочий и железнодорожный посёлок; комнаты сдаются в незначительном количестве. Кругом мелкий лес, главным образом берёзовый. Место низкое, почва глинистая. Имеется кооперативный магазин. Больница в с. Петровском, в 5 км (близ ст. Алабино). В 1 Ѕ км. дер. Горки, в которой около 50 хороших домов с террасами, окружённых садиками, сдаются дачникам по цене 80 – 100 руб. за сезон. Кругом лес, но деревня окружена лугом, постепенно спускающимся к реке Десне; в ней хорошее купанье и рыбная ловля. Место более высокое и сухое, чем в Апрелевке. Торговли нет; ближайший кооператив в Апрелевке; аптека и больница в с.Петровском, в 6 км. Охота на тетерева и лисицу. Прогулки: Петровское (6 км)».

Нынешняя Апрелевка далеко ушла в своём социальном и экономическом развитии от рабочего посёлка в несколько десятков частных домов 30-х годов прошлого столетия. Сейчас это современный и уютный город с населением, превышающим цифру в 21 тысячу, в котором ведётся строительство комфортабельных многоквартирных жилых комплексов. И, несмотря на, то, что когда-то гремевший на всю страну Апрелевский завод грампластинки уже не выпускает свою историческую продукцию, тем не менее, его производственные помещения не разрушены, а продолжают использоваться располагаемыми в них более 20 предприятиями малого и среднего бизнеса. А всего в городе свыше 70 предприятий. В Апрелевке возведён большой однокупольный кирпичный храм Илии Пророка, при котором создана воскресная школа. В 2008 году в городе был открыт дворец спорта «Мелодия» с устроенным в нём бассейном. Общая площадь этого сооружения составляет свыше 8 тыс. квадратных метров. Апрелевка продолжает расти, молодеть и процветать.

Экономика

Основным производством города являлся Апрелевский завод грампластинок, но в настоящее время пластинки не выпускаются. На территории завода сейчас располагается более 20 предприятий малого и среднего бизнеса.

Всего в городе находится более 70 промышленных предприятий. Старейшее предприятие — Апрелевский завод теплоизделий (с 1899 года до 1939 года назывался Апрелевский кирпичный завод) — выпускает теплоизоляционные материалы с температурой применения от −200 до +1200; единственное в России предприятие, производящее известково-кремнезёмистые плиты. НПО «Прибор» разрабатывает и производит современные средства измерения и контроля. Современное крупное полиграфическое предприятие «Формс Технолоджи» печатает бланочную полиграфическую продукцию. Спортивно-экипировочное предприятие «Луч» — лидер по производству хоккейной формы, единственный российский производитель, имеющий право выпуска формы для сборной России по хоккею, официальный поставщик хоккейных команд «Динамо», «ЦСКА», «Спартак» и ещё 1500 организаций по различным видам спорта. Предприятие «Пингонс» производит чулочно-носочную продукцию. Апрелевский завод рентгенотехники — «АЗРТ» занимается производством рентгенодиагностических комплексов.

В городе расположен Центральный научно-исследовательский, экспериментальный и проектный институт по сельскому строительству (ЦНИИЭПсельстрой), ещё несколько научно-исследовательских институтов.

Транспорт

Железная дорога

На территории города три остановочных пункта электропоездов Киевского направления Московской железной дороги: платформа Победа, станция Апрелевка и платформа Дачная. Также в городе расположено моторвагонное депо Апрелевка (ТЧ-20 МСК ЖД). К депо Апрелевка приписаны и обслуживаются электропоезда серий ЭР2, ЭР2Т, ЭР2Р, ЭР2К, ЭД4М, ЭД4МК, ЭД4МКМАЭРО, ЭМ2И, ЭМ2, ЭМ4. Электропоезда приписки депо Апрелевка обслуживают плечи «Москва-Киевская — Калуга-1 / Калуга-2», «Москва-Киевская — Аэропорт Внуково», «Детково — Поварово-2».

Автобусы

Действует три внутригородских микроавтобусных маршрута (№ 18 ул. Комсомольская — ул. Пойденко, №22 и № 2 ул. Парковая — Больница), один пригородный (№ 55 — в Селятино) и шесть междугородних (№ 309 и 490 Мострансавто, оба из Москвы от станции метро «Юго-Западная», первый следует далее до Наро-Фоминска, № 1031 ИП Чаплыгин — в Ватутинки, № 1001 и № 1002 Мосгортранс, первый от Троицка, второй от Тропарёво через метро «Юго-Западная», оба далее до пос. Киевский, а также маршрут № 569 Мострансавто от «Юго-Западная» до Тарасково (г. п. Калининец) через Селятино).

Автомобили

Основная магистраль для автотранспорта, проходящая по южной части города — Киевское шоссе (М3

).

Крупные улицы, пересекающие его:

• Апрелевская улица (к северу от переезда через железнодорожные пути продолжается как улица Самохина),
• Большая Лесная улица,
• улица Кутузова,
• улица Горького;

параллельные шоссе: Февральская улица, переходящая в улицу Карла Маркса,

• Школьная улица,
• Железнодорожная улица.

Достопримечательности

Усадьба Демидовых

В окрестностях Апрелевки — бывшая усадьба Демидовых Петровское (Княжищево) — архитектурный памятник второй половины XVIII в.

Церковь Илии Пророка[22](2002 г.)

Большой новый однокупольный кирпичный храм в духе построек XII—XV вв. с высокой колокольней. Приделы Казанский и Царственных Страстотерпцев. В подвальном этаже купель. Работает воскресная школа.

Памятник погибшим солдатам в Великой Отечественной войне

Апрелевский завод грампластинок

Основная статья: Апрелевский завод грампластинок

Апрелевский завод грампластинок

находится в Московской области г. Апрелевка. Завод построили в 1910 году два немецких предпринимателя (финансист и специалист по звукозаписи). В первый год было выпущено 400 тыс. граммофонных дисков под марками Metropol и Record. На сегодняшний день (2011 год) Апрелевский завод не производит виниловые пластинки.

Дворец спорта «Мелодия»

Торжественная церемония открытия дворца спорта состоялась 15 января 2008 года[23]. Дворец расположен рядом со стадионом на улице Августовская. Символично, что строительство было начато именно в августе 2006 года. На праздник по случаю открытия дворца прибыли губернатор Московской области Борис Громов, Его Высокопреосвященство митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий (Поярков), первый зампред правительства региона Александр Горностаев, председатель Мособлспорткомитета Сергей Перников, глава Наро-Фоминского района Александр Баранов[23].

Общая площадь сооружения составила свыше 8 тысяч квадратных метров. Средства в объёме порядка 350 миллионов рублей выделил бюджет Московской области[23]. В основном игровом зале с трибунами, рассчитанными на 1000 зрительских мест, можно проводить соревнования по различным видам спорта, а также различные праздничные представления и концерты. На первом этаже дворца расположен бассейн с пятью 25-метровыми дорожками и детским отсеком[23]. На втором — три малых спортзала: для занятий единоборствами, аэробикой и тренажерный зал. В новом комплексе работает детско-юношеская спортивная школа, где ребята занимаются гимнастикой, борьбой, плаванием. В перспективе откроются секции и кружки и по другим видам спорта. 11 октября 2008 года во Дворце Спорта «Мелодия» открылась секция детского баскетбола БК «ФОК «Мелодия».

В Апрелевке родились:

• А. А. Галкин — солист Большого Театра, народный артист России;
• Е. Г. Максимов — российский учёный-физик;

Москва теперь рядом

Когда речь об Апрелевке, люди постарше вспоминают знаменитый завод грампластинок. Долгое время он был центром как экономической, так и культурной жизни города: после выхода очередной пластинки «звезды» давали в Апрелевке концерты, собирая аншлаги. Вряд ли какой другой такой город в Подмосковье мог похвастаться концертами Аллы Пугачевой и других знаменитостей.

Но сегодня положение у города неопределенное: Апрелевку уже не назовешь идеальным местом для дачи, но и городом-спутником Москвы она пока не совсем стала. Проживает здесь сегодня порядка 23 тыс. человек.

Названия у улиц в Апрелевке красивые — есть и Апрельская, и Июльская, и Майская, — в общем, все двенадцать месяцев. Но сам город пока не назовешь красивым или хотя бы уютным. Жители жалуются на разбитые дороги, неухоженные дома, отсутствие каких-либо условий для людей с ограниченными возможностями — до полного благоустройства еще очень далеко.

Однако подвижки есть. Изменило статус Апрелевки присоединение в 2011 году к столице областных земель и образование нового округа — ТиНАО. Если раньше город справедливо считался неблизким Подмосковьем (около 30 км от МКАД по Киевскому шоссе), то сейчас он практически примыкает к столице (между Апрелевкой и границей Новой Москвы буквально 4 км). Не то чтобы присоединение стало толчком для бурного развития, но все же кое-какие перемены налицо — больше строится жилья, ремонтируются дороги. Да и планы у городских властей обширные.

Недавно областные власти согласовали проект многофункционального торгово-развлекательного центра. Территория для застройки (площадью 1,3 га) находится в границах улиц Августовская, Сентябрьская и Привокзальной площади. ТРЦ создаст 250 новых рабочих мест. Планируется, что строительство будет завершено до конца IV квартала 2016 года.

Отрывок, характеризующий Апрелевка

Да здравствует сей храбрый король! и т. д. (французская песня) ] пропел Морель, подмигивая глазом. Сe diable a quatre… – Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев. – Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже. – Ну, валяй еще, еще! Qui eut le triple talent, De boire, de battre, Et d’etre un vert galant… [Имевший тройной талант, пить, драться и быть любезником…] – A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!.. – Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он. – Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь? – Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то. Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля. – Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет. – Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло. Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой. Х Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры. Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду. Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение. Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов. Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать. Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы. В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо: «По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества». Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии. Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха. 29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось. Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова. Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему. – C’est pour me dire que je n’ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n’est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.] В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни. Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка. Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке. Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт. Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского. Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом. Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул. Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок. Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.